Михаил Горбачев определил нынешнюю ситуацию в России как политический и даже конституционный кризис. Устами экс-президента СССР в данном случае глаголет видимость истины. Декабрьская митинговая активность и ажитация информационного пространства весьма убедительно имитировали политический кризис, создавая шумовое сопровождение для действий в сфере реальной политики, нацеленных на радикальные перемены в системе российской верховной власти.

Но действия эти не были осуществлены. Скоординированный, решительный удар по «авторитарному режиму» не получился. Протестная суета, оставшаяся без должной поддержки «наверху», изливается и рассеивается в театрализованных уличных действах, в потоках истеричной риторики и вульгарного стеба.

Детальный разбор не состоявшегося coup d`etate наверняка произойдет в обозримом будущем, когда в общем доступе появятся соответствующие документы и свидетельства очевидцев. Сейчас можно лишь набросать общие контуры того, что могло произойти, но не произошло в декабре 2011 г. в нашем богоспасаемом Отечестве.

Небезопасная стабильность тандемократии

Россия – страна с исторически укорененными монархическими традициями. Могут меняться экономические уклады, государственные формы и вывески на кабинетах, но всегда должен быть кто-то самый главный, начальник над всеми начальниками. И вокруг него – основной центр государственного управления. Если таких центров два (как это было в 1991-1993 гг.), начинается конкуренция между ними, затем – беспощадная борьба за главенство, раскалывающая власть и общество.

При всей показушной гармонии в правящем тандеме Путина-Медведева, между двумя носителями верховной власти не могли не возникнуть противоречия, специфически усилившиеся в последний год их совместного правления, когда встал вопрос о политических видах на последующее шестилетие.

Дмитрий Медведев, как известно, заявлял недавно, что среди митинговавших на Болотной площади и на улице Сахарова в минувшем декабре имелись и его сторонники — его, так сказать, латентный электорат. Тем самым он, вольно или невольно, проговорился относительно имевшихся у него в определенный момент намерений выставить свою кандидатуру на нынешних президентских выборах.

Между тем, Владимир Путин также недавно объяснял честному народу, что о «рокировочке», произошедшей 24.09.2011 г., они с Медведевым договаривались с самого начала, когда создавали свой тандем.

Путину в данном случае незачем лукавить. Условие своего возврата в президентское кресло в 2012 году он мог и должен был внести в неформальный контракт с Медведевым, заключенный в ту пору, когда будущий третий президент РФ не имел никакого собственного политического значения.

Но, как известно любому чиновнику, не человек красит место, а место – человека. Тем более – место главы государства.

Будучи президентом, Дмитрий Медведев обрел вид и осанку политического тяжеловеса, завоевал авторитет на международной арене и стал лидером симпатий либерально-бюрократического бомонда. И к началу 2011 года он был, по всей видимости, внутренне готов пересматривать и по-новому перетолковывать условия давнишних договоренностей с Путиным.

Серьезные разногласия в тандеме выплыли наружу в связи с известными событиями вокруг Ливии. Тогда выяснилось, что Медведев более подходящий – сговорчивый и доверчивый – партнер для Запада, чем Путин.

Затем последовал целый ворох медведевских инициатив, которые, в совокупности, можно рассматривать как некий предвыборный посыл.

Президент обещал новые вольности и права регионам. Малому и среднему бизнесу посулили налоговые льготы. В интересах бизнеса крупного потребовал от правительства ускоренной приватизации лакомых кусков госсобственности.

Массовая распродажа активов в условиях кризиса, мягко говоря, не совсем соответствует интересам государства. Но – все для блага человеков, и человеки те хорошо известны.

Вряд ли такие препозиции были по всем пунктам симпатичны окружению премьер-министра и самому Путину, в течение ряда лет неустанно обуздывавшему хищное своевольство бизнес-магнатов и региональных боссов.

Особо примечателен указ Медведева об удалении министров и вице-премьеров из советов директоров и наблюдательных советов государственных корпораций. Данное решение радикально деформирует путинскую схему двойного контроля над ключевыми структурами российской экономики, обеспечивающую их функционирование в общенациональных интересах. Избавившись, благодаря медведевскому указу, от авторитетных опекунов, топ-менеджеры государственных компаний обретают возможность действовать, как самостоятельные хозяева, ориентируясь на получение максимальной прибыли и собственные корпоративные интересы.

Эти и более ранние действия президента Медведева, искавшего политической поддержки в расчете на второй президентский срок, были замечены (и, естественно, одобрены) в широких кругах политизированного бизнеса и либеральной бюрократии, где накопилось немало претензий к путинской политэкономической практике.

За годы своего правления Владимир Путин нажил множество врагов, в России и за ее пределами. Мог ли к ним присоединиться (хотя бы временно, ситуативно) президент Медведев – чтобы низвергнуть того, кто заботливой рукой провел его по ступеням карьерной лестницы до президентского поста?

Логика поведения сильных мира сего зачастую не вписывается в этические нормы взаимоотношений между простыми смертными. История дает нам массу красочных примеров на этот счет.

Император Александр I не был подонком, хотя так его следовало бы назвать по обычным обывательским меркам – как всякого отцеубийцу. То был один из достойнейших наших государей – европейски образованный, воспитанный на передовых идеях французских просветителей, при том искренне верующий христианин. В марте 1801 года он предал отца, ибо поставил свой долг перед Отечеством (так, как его понимал) выше сыновнего долга.

«Оранжевый сценарий» с российской спецификой

В девяностые годы много говорили о «команде Гайдара», которая в дальнейшем растворилось в более обширном сообществе, получившем название «клан Чубайса». То была весьма мощная неформальная структура, объединявшая, главным образом, соратников и выдвиженцев «отца приватизации» и обеспечившая личные карьерные успехи многих нынешних представителей либеральной бюрократии и крупного бизнеса. Существовали и другие верхушечные группировки, уступавшие чубайсистам в сплоченности и численности, но смыкавшиеся с ними по базовым политическим ориентациям. Таким образом, в либерально-элитарном социуме возникла своего рода сетевая структура, обслуживавшая соответствующие классовые интересы в политическом закулисье при отсутствии влиятельной партии либерального толка на арене публичной политики.

По следам той стародавней сети и благодаря отдельным утечкам информации из околокремлевских и иных компетентных источников, вполне просматриваются коммуникационные линии, связывающие ключевых операторов антипутинского плана, запущенного в реализацию в 2011 году. Называть конкретные имена в данном контексте было бы неприлично. Достаточно сказать, что в деле участвовала весьма пестрая публика, от весьма влиятельных лиц из ближнего президентского окружения, до хорошо известных манипуляторов медиа-среды, скандально известных публицистов и блогеров.

Участникам антипутинского заговора не надо было выводить на площадь мятежные полки или строить баррикады. Хватило бы одной подписи действующего президента под текстом указа об отставке главы правительства.

Согласно Конституции, глава государства имел право подписать такой акт в любой момент. Но в реальной ситуации 2008-2011 гг. это была для Медведева непростая задача, и не только в силу обещаний, данных Путину в 2007 году. С момента избрания президентом Дмитрий Медведев находился, что называется, «в слабой позиции» по отношению к премьеру Путину, контролировавшему аппарат исполнительной власти через правительство, а верховную законодательную власть – руками конституционного большинства в Думе, принадлежавшего «Единой России».

Медведевская подпись на судьбоносном указе могла бы появиться только при возникновении специфических обстоятельствах политического кризиса.

Авторы антипутинского замысла предполагали в своих расчетах, что, в соответствии со сложившимся ритуалом, обновленная конфигурация верховной власти на 2012-2018 гг. будет окончательно определена и официально заявлена после очередных парламентских выборов. Таким образом, кризисную ситуацию, благоприятную для смещения Путина, следовало создать не позднее первой декады декабря.

Объективные обстоятельства как будто благоприятствовали планам «декабристов 2012 года». В мае месяце – когда Медведев, по всей видимости, решил играть самостоятельную игру – явственно наметилась тенденция падения авторитета «Единой России», заметная даже в среде граждан, настроенных лояльно по отношению к власти.

Противники Путина взяли на вооружение бесценный опыт украинской «оранжевой оппозиции», а также новейшие технологии воздействия на массовое сознание, проверенные практикой в ходе «арабской весны». Не вся эта боевая оснастка оказалась пригодной и эффективной в российских условиях, но кое-что получилось неплохо.

С особым старанием – заблаговременно и по всем правилам современной революционной науки – был подготовлен механизм активации массовых протестов против «фальсификации итогов всенародного волеизъявления» и, соответственно», против «партии жуликов и воров» и ее лидера, «укравших» голоса избирателей».

На ожидаемом фоне гневных митингов и демонстраций влиятельные люди из президентского окружения и признанные авторитеты общественного мнения должны были настаивать на немедленном исполнении требований возмущенного народа. И тогда Медведев подписал бы долгожданный указ об увольнении Владимира Путина с поста председателя правительства РФ.

Овладев единоличной властью, Дмитрий Медведев должен был, для закрепления своего положения, выступить с обширной программой демократизации всей политической системы РФ. Основные положения этой программы были заранее подготовлены и большей частью оглашены устами небезызвестного Юргенса (считавшегося главным идеологом в кругу медведевских почитателей).

К тому моменту надлежало подсуетиться и околокремлевским правозащитникам. Они должны были убедительно позаботиться о смягчении участи несчастных политзаключенных (т.е., прежде всего, Ходорковского и Лебедева). Помилование хозяев ЮКОСА могло обеспечить действующему президенту солидарную поддержку крупного частного капитала, необходимую для переизбрания на второй срок.

В начале минувшего лета по тусовкам скучающих без дела аналитиков и политтехнологов прошелестел странный слух, порожденный какими-то утечками из кремлевских источников. Будто бы некие влиятельные люди присматривались к «Правому делу» на предмет использования этой партии в личной избирательной кампании Дмитрия Медведева. Тусовочный народ посчитал, что имеет место очередной выплеск дыма в завесу, окутывающую истинные замыслы кремлевских обитателей. Но дым, в данном случае, был не без огня: медведевские окруженцы деятельно искали партийную площадку, не контролируемую командой Путина.

Вариант с «Правым делом», надо полагать, отвергли, как очевидно провальный. По обрывкам деликатной информации, случайно просочившимся в Интернет-среду, можно предположить, что, в конечном итоге, «медведевцы» выбрали «Справедливую Россию». Но с самим Сергеем Мироновым, по-видимому, тогда договариваться не стали – чтобы не проболтался. Зная специфический характер экс-спикера СФ, обиженного путинской командой, можно было смело надеяться, что он охотно подставит плечо своей партии действующему президенту в обмен на некий набор политических преференций. Так было бы для самого Мироновм выгоднее, чем пускаться в президентскую гонку с нулевыми шансами на успех.

Дмитрия Медведева – человека осторожного, не склонного принимать ответственные решения без твердых шансов на успех – не могло не волновать возможное отношение силовых ведомств к грядущим переменам в системе верховной власти.

Чтобы снять соответствующие опасения, был подготовлен специальный документ, содержавший результаты некоего секретного социологического исследования, будто бы проведенного среди личного состава силовых структур. Исследование доказывало, что кадровый состав армии, МВД и даже ФСБ весьма недоволен действующей властью. На приближавшихся парламентских выборах силовики, в подавляющем большинстве, якобы собирались голосовать за оппозиционные партии – КПРФ, СР, ЛДПР. Уровень поддержки «Единой России» авторы документа оценили в три процента – наравне с «Яблоком».

Цифры, взятые, очевидно, с потолка, но заверенные чьими-то серьезными подписями, должны были успокоить президента: силовики не встанут на защиту Путина в случае его неожиданной отставки.

Ввиду известных обстоятельств, применить этот фальшак по назначению не удалось, и какие-то ушлые ребята слили его в СМИ (первая публикация была, как будто, в «Аргументах недели»). Не пропадать же добру, за которое можно взять бабки! ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ